Сегодня на разборе зарубежная статья 2022г  “ Clinical Presentation and Short- and Long-term Outcomes in Patients With Isolated Distal Deep Vein Thrombosis vs Proximal Deep Vein Thrombosis in the RIETE Registry ”[1], в которой авторы, используя большой регистр пациентов RIETE, попыталась сравнить исходы при изолированном дистальном тромбозе глубоких вен (ИДТГВ) и проксимальном ТГВ. Была подобрана группа пациентов, включающая в себя 34 тыс человек. Из них 5938 (17.5%) были пациенты с  дистальным ТГВ и 27 959 (82.5%) с проксимальным ТГВ. Ниже представлены выдержки из таблицы с наиболее значимыми на мой взгляд демографическим и клиническим признакам 

Таб. 1 Демографические и клинические характеристики

Анализируя данную таблицу можно отметить, что пациенты с изолированным дистальным ТГВ имели меньшее количество сопутствующих заболеваний, но среди них выше процент людей недавно перенесшие хирургическое вмешательство или получающие гормональную терапию.

Первичным исходными точками исследования была 90-дневная и однолетняя летальность,  массивное кровотечение и прогрессирование ВТЭО (новый проксимальный ТГВ или ТЭЛА) в течение 1 года.

По результатам 90 дневного срока наблюдения пациенты с изолированным дистальным ТГВ имели более низкий процент общей смертности в сравнении с проксимальным ТГВ. Даже после многофакторной корректировки разница оставалась статистически значимой. При оценки летальности за 1 год количество смертей, непосредственно связанные с ТГВ осталось на том же уровне — 3 человека (0,05%).

За год наблюдения у пациентов с ИДТГВ зарегистрировали меньше событий связанных с прогрессирований ВТЭО (ТЭЛА, новый проксимальный ТГВ), что в процентном соотношении составило 4,5% против 6,8% в группе с проксимальным ТГВ.

Касательно развития больших кровотечений разница оказалась не существенной. Риски кровотечения были сопряжены с клинической характеристикой групп пациентов, но не с расположением тромба.

При двухлетнем наблюдении оценивали симптомы и степень тяжести посттромботического синдрома — в группе ИДТГВ они также были меньше, чем в группе пациентов с проксимальным ТГВ. Но в то же время, те или иные симптомы ПТБ проявились у 45% пациентов с дистальным ТГВ. 

Интересные данные касаются приема АКТ — 47 пациентов с ИДТГВ не получали антикоагулянты, у них 90 дневная смертность от всех причин и  от ТЭЛА составила 4,25% и  0% соответственно. Частота ухудшение ВТО за 90 дней составила 4,25%. Эти показатели существенно не отличались от тех пациентов этой же группы, кто получал АКТ.

Данное исследование показало, что риски летальности и развития таких осложнений как ТЭЛА и ПТБ намного ниже в группе ИДТГВ, риски кровотечения на фоне приема антикоагулянтов практически сопоставимы и зависят от коморбидного фона. Чаще всего ИДТГВ возникал после хирургического лечения и на фоне гормональной терапии. 

Несомненно, тромбоз глубоких вен голени намного благоприятнее по течению и исходам, чем проксимальный ТГВ. Но как эти данные могут повлиять на тактику лечения таких пациентов? Можем ли мы при наличии изолированного тромбоза глубоких вен голени обойтись без назначения антикоагулянтной терапии и выбрать выжидательную тактику (в отсутствии высокого риска рецидива ВТЭО)? Или, все-таки учитывая высокий процент развития ПТБ даже при таких тромбозах, лучше придерживаться стандартной схемы лечения ТГВ?

Нас ожидает новый эфир, где мы разберем основы тактики ведения пациентов с тромбозами:  Новые клинические рекомендации. Тромбоз глубоких вен: стратегии лечения . Ждем вас 19.11.2024 в 19:00 на Актуальной Флебологии Online!

1. Jean Philippe Galanaud, MD, PhD; Pierpaolo di Micco, MD, PhD; Vladimir Rosa, MD, PhD; Gemma Vidal Cusidó, MD; Sebastian Schellong, MD, PhD; Meritxell Mellado, MD, PhD; María del Valle Morales, MD; Olga Gavín-Sebastián, MD, PhD; Lucia Mazzolai, MD, PhD; Harlan M. Krumholz, MD, SM; Manuel Monreal, MD, PhD; for the RIETE Investigators. Clinical Presentation and Short- and Long-term Outcomes in Patients With Isolated Distal Deep Vein Thrombosis vs Proximal Deep Vein Thrombosis in the RIETE Registry. JAMA Cardiol. 2022;7(8):857-865. doi:10.1001/jamacardio.2022.1988